Подборка №3

я жил в момент полураспада
когда кругом дымилась скверна
страна погибшая когда-то
я не любил тебя наверно
сжимался от твоих объятий
от неба цвета купороса
от пьяных загулявших братий
а ты уже неслась с откоса
любой из нас кто думал - зрячий
был слеп  а вот теперь прозрели
глядим на труп забитой клячи
на мокрой пожелтевшей прели
твои разломы и победы
мундиры сожранные молью
твои убийцы и поэты
терзают нас фантомной болью
на нас указывают пальцем
старье вчерашний день отжили
а звезды  что  горят над пфальцем
свое  давно уж отслужили
твоя история бесправна
твое величье эфемерно
страна погибшая недавно
я не любил тебя наверно

  

  Московский дворик  

  

  После дождей земля сырая, после людей не только рая

  даже чистилища нет в запасе, - скажет какой-нибудь новый историк.

  Люди ? а! те что толпятся в массе, плод их деяний нелеп и горек.

  Вот тебе, бабушка, и московский дворик.

  

  Тот, что добрее, напишет: шли мы к этому долго, и вот ошибка.

  Каждый из нас немножко Шлиман. Срезали малость? да ты не шибко...

  Что там? Слои благородной пыли, где прохлаждались Парис с Кассандрой?

  Словно крестьянство в тридцатом или как виноград, помнишь ты, под Массандрой?

  Но виноград он растет, бессмертен, осенью выйдешь, - полны прилавки. Люди? Живут, после ковки ли Кафки.

  Карлоса вздел Дон Жуан на вертел. Вертел ли, шпага - с небес булавки.

  С неба кто смотрит? такие выси! После дождей земля намокла.

  Люди? А! те что играют в бисер. Что-то разбили? Пусть вставят стекла.

  После меня хоть потоп в цать баллов, - крикнул один в столице галлов,

  ближним поставил тьму фингалов - значит, явил монаршью милость.

  Вечер давал - штук пятьсот мангалов - меньше нельзя - средь аллей дымилось.

  Ясно, что те, кто внизу, устали. Перечитаешь - сплошная Гойя:

  в руки топор, - и громить кунстхалле, равенство братство - все такое.

  Вышел Ильич на ранней зорьке, стрельнул, - попал в ворону-птицу;

  рядом стоял случайно Горький и написал о том страницу.

  Стрельнул, конечно, за ради шутки, благо двустволка под рукою,

  так, пару раз. А в промежутке - равенство, братство - все такое.

  

  Ищет графолог средь книжных полок кем поживиться - сплошь мартиролог: все благородны и волос долог.

  Гоголь писал весь свой век комменты, слал эсэмэски друзьям по мобиле,

  позже спалил свои эксперименты, крикнул: "не я!" Тут и в гроб забили.

  Камень поставили прям на кочку, позже сменили без всяких прений.

  Коли мудрец - забирайся в бочку, коли пророк - жди по лбу камений.

  

  Лев заблудился среди имений, взял домотканное, - снял сорочку.

  Длиннобородый создатель этик или религии - все едино,

  выдал на каждый вопрос ответик и провалился в свои седины.

  

  Как-то сегодня несовременен, стар - это хуже чем быть с лишаем,

  прыгнул под поезд чудак Каренин, так как сочувствия был лишаем.

  Прыгнул, успев отстегнуть манжетик и котелок зашвырнуть подале;

  просто старик переврал сюжетик, сидя в уютном своем подвале.

  Бедный Евгений и бедный Йорик. Вот тебе, бабушка, и московский дворик.