Эксперименты неуместны

Я не выступаю против преподавания современной литературы, но надо же сначала договориться, когда она началась, чьё творчество достойно попасть на страницы школьных учебников или хотя бы на урок литературы. Такого обсуждения в обществе не наблюдается, каждая группа выдвигает своих «гениев», и бесспорных имён, на мой взгляд, нет. Значит, учителя будут руководствоваться личными пристрастиями, вкусами, предпочтениями. Но тратить на это урок неправильно. О современной литературе можно говорить лишь с теми, кто подготовлен, с теми, кого вы подготовили.

Я убеждён, что история большой поэзии закончилась на Бродском, при этом сейчас живут и пишут многие поэты, у каждого из них есть свой поэтический мир. Вопрос в том, насколько он важен для передачи последующим поколениям. Есть ли экспертное сообщество, которое может дать рекомендацию: Гандлевский обязателен, а Емелин – нет? Я такого сообщества не вижу.

Ответственный подход заключается в постоянном отборе материала, подсчёте часов, даже минут урока. Мне трудно пожертвовать «Медным всадником» ради того же Гандлевского. А разговор о том, что можно вогнать в программу то или это произведение, – непрофессионален.

Учитель приходит на урок, чтобы донести, говоря высоким штилем, то ценное, что было создано за всю историю человечества. Сегодня необходимо понимать: если не познакомить учеников с каким-либо классическим текстом, то они, скорее всего, никогда его не прочитают. И в этом будет наша вина. Можно начать серьёзную дискуссию о том, что же всё-таки внести в этот список, но критерии должны быть объективны.

Важнейшим признаком настоящего искусства является влияние произведения на весь литературный процесс, споры с ним, цитирование и т.д. Исчезновение значительного литературного творения из жизни современников происходит крайне редко, это делается чаще всего умышленно, как было с творчеством Булгакова и Платонова, затмивших в результате крайне злободневных на тот момент писателей. Кто из нынешних авторов оказал такое влияние, кого цитируют, с кем спорят?

Ещё один критерий – создание своего мира, стиля, языка, образной системы. Кто-то, возможно, самым современным в этом отношении считает, например, Владимира Сорокина. Но я не могу цитировать в классе и полутора страниц из его наиболее крупных произведений. Я даже не могу рекомендовать его кому-либо из своих учеников, кроме, может быть, двух-трёх самых подготовленных старшеклассников. Мне можно возразить: зачем же давать Сорокина, лучше кого-нибудь более «приличного»? Но, допустим, я-то его считаю самым серьёзным прозаиком в последние лет тридцать. Мы же не изучаем вместо Пушкина Бенедиктова, а вместо Тютчева Апухтина.

Знакомить в школе, безусловно, нужно только с самым значительным. Но современный мир враждебен искусству по многим причинам, и искусство современного мира болезненное и раздражающее. Это объективная реальность. Я её ощущаю, и именно поэтому изучение современных произведений в школе мне представляется почти невозможным. А корпус текстов, которые вполне цитируемы и рекомендуемы, по тем же критериям может и не достать до уровня подлинного искусства.

Может быть, я сгустил краски, чтобы донести свои спорные идеи. Кроме Бродского, я считаю настоящей литературой Вампилова, Шукшина, ценю песни Высоцкого – авторов уже относительно далёкого прошлого. Может быть, из тех, кто пишет сегодня, кто-то переживёт своё время и займёт прочное место в школьных учебниках. Если их творчество достойно, то такое обязательно произойдёт.